Часовой механизм - Страница 9

Настал момент, когда Артюхову доверили крупную сумму. Надежный вроде оказался мужик. Вот тут он и взял на себя удар с небольшой коробочкой в багажнике. А основную сумму с какой-нибудь свеклой вывез. Лежит мешок с миллионами где-нибудь в Москве или Ростове и ждет своего хозяина. Для местных мужиков доллары — что бумага. Сбывать некому. А за работу они свои барыши в рублях получили.

— Но он мог скрыться, а не подставлять себя, — удивился Ершов.

— У фальшивомонетчиков дело стоит на контроле. И Артюхов понимал, что их щупальца его везде достанут, кроме зоны. Там он хозяин. Надо лишь своего момента дождаться. Только времени у него сейчас не много. Сутки, не больше. И все бы у него получилось, я в этом уверен. С его хваткой и дерзостью можно горы свернуть. Одна беда. Неисправимый романтик. Женщина. Ирина для него — все. Без нее ему жить незачем, и деньги не нужны.

— Ее бы спрятать надо. А если он захочет с ней посчитаться за предательство? После того как он попал в зону, она о нем забыла.

— Прятать мы ее не будем. Она должна оставаться на виду. Иначе мы Артюхова не выманим.

— На живца взять хочешь?

— А по-другому не получится. Вот ты этим и займешься. Я убивать Артюхова не буду. Ирина мне его не простит. Не спускай с нее глаз. И держи пистолет заряженным.

— Будем уничтожать?

— А разве он того не заслужил? Сделай так, чтобы я о нем больше никогда не слышал. Когда меня переведут в управление, займешь этот кабинет.

— Кажется, Ирина была у тебя до моего прихода. Где мне ее искать?

— Запомни, Ершов. Если хочешь чего-нибудь добиться в жизни, никогда не считай другого глупее себя. Ты лучше меня знаешь, где можно найти мою жену. Иди. И не теряй свой шанс стать хозяином Жирновска. Этот город не даст умереть тебе с голоду.

Лицо Ершова стало пунцовым. Тишайший видел его насквозь. Стало страшновато. Уж он-то знал, на что способен его начальник.

Капитан быстро ретировался, забыв закрыть за собой дверь.

13 часов 33 минуты

В двадцати километрах к югу от Жирновска, на перекрестке дорог близ Рудни стоял трехэтажный добротный дом, где в летние месяцы депутат Ярыгин вел активный образ жизни, встречаясь с избирателями, предпринимателями, хозяйственниками, со всеми, с кем находил нужным. Дом был его собственностью и строился по его же собственному проекту, но люди считали, будто это собственность депутатского корпуса и стоит на балансе области. Простим обывателям их заблуждение.

Виталий Георгиевич Ярыгин в свои сорок пять был полон сил и энергии. Он любил свою работу, а еще больше любил создавать видимость активной деятельности. За стеной его кабинета находились еще три комнаты, скрытые от глаз посторонних. В одной он отмечал успехи своих партнеров и выгодные сделки. Там накрывался стол, и совещание из кабинета переносилось в неформальную обстановку, где присутствующие уже переходили на «ты».

Следующая комната не видела мужчин. Сюда допускался только слабый пол, отдельная лестница выходила в сад. Здесь Виталий Георгиевич расслаблялся. Правда, для тех же целей у него имелся и охотничий домик со сторожем, но то место носило особый характер, и о нем не знала ни одна душа. Так он думал.

В приемной всегда толпился народ, но двери кабинета открывались только для избранных. Секретарш здесь не было. Работали секретари. Двое богатырей с лицами, по которым было трудно определить, ходили ли они в начальную школу, но держать удар они умели. К тяжелым дубовым дверям святыни никто по своему желанию приблизиться не мог. Зачем людям удивляться: у депутата вроде бы совещание с важными людьми, а кабинет пуст. Или тот же случай: на приеме хорошенькая девушка, а загляни в кабинет — никого не увидишь.

Важно не перехлестнуть и соблюдать осторожность. Жена и сын в здание вовсе не допускались. Семье депутат отдавал все свое свободное время Только исчислялось оно минутами, а не часами.

Ирина Сергеевна Потокина появилась без предупреждения. За ней имелся такой грешок и к подобным нежданчикам он относился спокойно. Виталий Георгиевич умел защищаться и слыл человеком предусмотрительным. Если он уединялся с какой-нибудь дамой в специальном помещении, то в его кабинет заходили двое мужчин и, сидя за столом, читали газеты. При появлении Ирины один из секретарей нажимал кнопку под столом, давая сигнал хозяину. Дамочка уходила через запасной выход, а из кабинета с деловым видом выплывал хозяин и пожимал на прощание руки «солидным гостям».

Правда, однажды Ирина сделала ему замечание. Деловые люди не ходят на прием с газетами, а носят с собой документы или хотя бы блокноты.

Замечание пошло на пользу.

Странно. Такой человек, презирающий страх, широкий, властный, требовательный, всегда добивающийся своей цели, Ярыгин не боялся своей жены, а перед любовницей краснел, извинялся и превращался в жалкого нашкодившего школьника. Ничего не скажешь, Ирина Сергеевна умела манипулировать мужчинами и ставить их на место. Как говорила reроиня великой Раневской: «Красота — это страшная сила!» Пророческие слова.

Госпожу Потокину проводили в кабинет. Сегодня накладок не было.

Виталий Георгиевич вышел из-за стола, сияя улыбкой, и, подойдя к даме, поцеловал ей ручку. Он был чуть ниже ростом и выглядел смешно рядом с элегантной красавицей. К тому же он не умел одеваться и носить дорогие костюмы. На нем все висело мешком, превращая депутата в карикатуру.

— Ты опять без предупреждения, Ириша. И почему такая бледная?

— Артюхов из колонии бежал. Вот к чему привела твоя трусость. Два года ты кормил меня клятвами и обещаниями перевезти в Москву. Жизнь мне устроить. Или я так и должна гнить в вонючей дыре до тех пор, пока никому не буду нужна? Дом обещал на Рублевке, свой косметический салон. И что теперь? Сдыхать на бандитском «пере»?